Два дня сыпал снег потом растаял, и полил дождь.
Лес вымок до последней осинки. Лиса — до самого кончика хвоста, а старый Филин три ночи никуда не летал, сидел в своем дупле и огорчался. «Ух!» — вздыхал он.
И по всему лесу разносилось: «Ух-х-х!..»
А в доме у Ёжика топилась печь, потрескивал в печи огонь, а сам Ёжик сидел на полу у печки, помаргивая, глядел на пламя и радовался.
— Как хорошо! Как тепло! Как удивительно! — шептал он. — У меня есть дом с печкой!
«Дом с печкой! Дом с печкой! Дом с печкой!»" — запел он и, пританцовывая, принес еще дровишек и бросил их в огонь.
— Ха-ха! — хохотнул Огонь и облизнул дровишки. — Сухие!
— Еще бы! — сказал Ёжик.
— А много у нас дровишек? — спросил Огонь.
— На всю зиму хватит!
— Ха-ха-ха-ха-ха! — захохотал Огонь и принялся так плясать, что Ёжик испугался, как бы он не выскочил из печки.
— Ты не очень! — сказал он Огню. — Выскочишь! — И прикрыл его дверцей.
— Эй! — крикнул Огонь из-за дверцы. — Ты чего меня запер? Давай поговорим!
— О чем?
— О чем хочешь! — сказал Огонь и просунул нос в щелочку.
— Нет уж, нет уж! — сказал Ёжик и стукнул Огонь по носу.
— Ах, ты дерешься! — взвился Огонь и загудел так, что Ёжик снова испугался.
Некоторое время они молчали.
Потом Огонь успокоился и жалобно сказал:
— Послушай, Ёжик, я проголодался. Дай мне еще дровишек — у нас же их много.
— Нет, — сказал Ёжик, — не дам. В доме и так тепло.
— Тогда открой дверцу и дай мне посмотреть на тебя.
— Я дремлю, — сказал Ёжик. — На меня сейчас неинтересно смотреть.
— Ну, что ты! Я больше всего люблю смотреть на дремлющих Ёжиков.
— А почему ты любишь смотреть на дремлющих?
— Дремлющие Ёжики так красивы, что на них трудно наглядеться.
— И если я открою печку, ты будешь смотреть, а я буду дремать?
— И ты будешь дремать, и я буду дремать, только я еще буду на тебя смотреть.
— Ты тоже красивый, — сказал Ёжик. — Я тоже буду на тебя смотреть.
— Нет. Лучше ты на меня не смотри, — сказал Огонь, — а я буду на тебя смотреть, и горячо дышать, и гладить тебя теплым дыханием.
— Хорошо, — сказал Ёжик. — Только ты не вылазь из печки.
Огонь промолчал.
Тогда Ёжик открыл печную дверцу, прислонился к дровишкам и задремал. Огонь тоже дремал, и только в темноте печи поблескивали его злые глаза.
— Прости меня, пожалуйста, Ёжик, — обратился он к Ёжику чуть погодя, — но мне будет совсем хорошо на тебя смотреть, если я буду сыт. Подбрось дровишек.
Ёжику было так сладко у печки, что он подкинул три полешка и снова задремал.
— У-у-у! — загудел Огонь. — У-у-у! Какой красивый Ёжик! Как он дремлет! — и с этими словами спрыгнул на пол и побежал по дому.
Пополз дым. Ёжик закашлялся, открыл глаза и увидел пляшущий по всей комнате Огонь.
— Горю! — закричал Ёжик и кинулся к двери.
Но Огонь уже плясал на пороге и не пускал его.
Ёжик схватил валенок и стал бить Огонь валенком.
— Полезай в печку, старый обманщик! — кричал Ёжик.
Но Огонь только хохотал в ответ.
— Ах так! — крикнул Ёжик, разбил окно, выкатился на улицу и сорвал со своего домика крышу.
Дождь лил вовсю. Капли затопали по полу и стали оттаптывать Огню руки, ноги, бороду, нос.
"Шлепи-шлеп! Шлепи-шлеп! — приговаривали капли, а Ёжик бил Огонь мокрым валенком и ничего не приговаривал — так он был сердит.
Когда Огонь, зло шипя, забрался обратно в печку. Ёжик накрыл свой домик крышей, заложил дровишками разбитое окно, сел к печке и пригорюнился: в доме было холодно, мокро и пахло гарью.
— Какой рыжий, лживый старикашка! — сказал Ёжик.
Огонь ничего не ответил. Да и что было говорить Огню, если все кроме доверчивого Ёжика, знают, какой он обманщик.
Лес вымок до последней осинки. Лиса — до самого кончика хвоста, а старый Филин три ночи никуда не летал, сидел в своем дупле и огорчался. «Ух!» — вздыхал он.
И по всему лесу разносилось: «Ух-х-х!..»
А в доме у Ёжика топилась печь, потрескивал в печи огонь, а сам Ёжик сидел на полу у печки, помаргивая, глядел на пламя и радовался.
— Как хорошо! Как тепло! Как удивительно! — шептал он. — У меня есть дом с печкой!
«Дом с печкой! Дом с печкой! Дом с печкой!»" — запел он и, пританцовывая, принес еще дровишек и бросил их в огонь.
— Ха-ха! — хохотнул Огонь и облизнул дровишки. — Сухие!
— Еще бы! — сказал Ёжик.
— А много у нас дровишек? — спросил Огонь.
— На всю зиму хватит!
— Ха-ха-ха-ха-ха! — захохотал Огонь и принялся так плясать, что Ёжик испугался, как бы он не выскочил из печки.
— Ты не очень! — сказал он Огню. — Выскочишь! — И прикрыл его дверцей.
— Эй! — крикнул Огонь из-за дверцы. — Ты чего меня запер? Давай поговорим!
— О чем?
— О чем хочешь! — сказал Огонь и просунул нос в щелочку.
— Нет уж, нет уж! — сказал Ёжик и стукнул Огонь по носу.
— Ах, ты дерешься! — взвился Огонь и загудел так, что Ёжик снова испугался.
Некоторое время они молчали.
Потом Огонь успокоился и жалобно сказал:
— Послушай, Ёжик, я проголодался. Дай мне еще дровишек — у нас же их много.
— Нет, — сказал Ёжик, — не дам. В доме и так тепло.
— Тогда открой дверцу и дай мне посмотреть на тебя.
— Я дремлю, — сказал Ёжик. — На меня сейчас неинтересно смотреть.
— Ну, что ты! Я больше всего люблю смотреть на дремлющих Ёжиков.
— А почему ты любишь смотреть на дремлющих?
— Дремлющие Ёжики так красивы, что на них трудно наглядеться.
— И если я открою печку, ты будешь смотреть, а я буду дремать?
— И ты будешь дремать, и я буду дремать, только я еще буду на тебя смотреть.
— Ты тоже красивый, — сказал Ёжик. — Я тоже буду на тебя смотреть.
— Нет. Лучше ты на меня не смотри, — сказал Огонь, — а я буду на тебя смотреть, и горячо дышать, и гладить тебя теплым дыханием.
— Хорошо, — сказал Ёжик. — Только ты не вылазь из печки.
Огонь промолчал.
Тогда Ёжик открыл печную дверцу, прислонился к дровишкам и задремал. Огонь тоже дремал, и только в темноте печи поблескивали его злые глаза.
— Прости меня, пожалуйста, Ёжик, — обратился он к Ёжику чуть погодя, — но мне будет совсем хорошо на тебя смотреть, если я буду сыт. Подбрось дровишек.
Ёжику было так сладко у печки, что он подкинул три полешка и снова задремал.
— У-у-у! — загудел Огонь. — У-у-у! Какой красивый Ёжик! Как он дремлет! — и с этими словами спрыгнул на пол и побежал по дому.
Пополз дым. Ёжик закашлялся, открыл глаза и увидел пляшущий по всей комнате Огонь.
— Горю! — закричал Ёжик и кинулся к двери.
Но Огонь уже плясал на пороге и не пускал его.
Ёжик схватил валенок и стал бить Огонь валенком.
— Полезай в печку, старый обманщик! — кричал Ёжик.
Но Огонь только хохотал в ответ.
— Ах так! — крикнул Ёжик, разбил окно, выкатился на улицу и сорвал со своего домика крышу.
Дождь лил вовсю. Капли затопали по полу и стали оттаптывать Огню руки, ноги, бороду, нос.
"Шлепи-шлеп! Шлепи-шлеп! — приговаривали капли, а Ёжик бил Огонь мокрым валенком и ничего не приговаривал — так он был сердит.
Когда Огонь, зло шипя, забрался обратно в печку. Ёжик накрыл свой домик крышей, заложил дровишками разбитое окно, сел к печке и пригорюнился: в доме было холодно, мокро и пахло гарью.
— Какой рыжий, лживый старикашка! — сказал Ёжик.
Огонь ничего не ответил. Да и что было говорить Огню, если все кроме доверчивого Ёжика, знают, какой он обманщик.
